Хрущев однажды в порыве откровенности, как это с ним нередко бывало, поведал собравшимся на одном из пленумов такой пикантный штрих из придворной жизни:
„Я не могу простить, не могу забыть, когда с фронта приедешь к Сталину, при возвращении стыдно было в машине, в самолете появляться. Там же люди провожают, они не знают, что меня через клизму накачали коньяком и всякой дрянью, но не пить нельзя. Вот так решались государственные вопросы, а вы говорите ....."
Пиры СталинаВ художественных фильмах о Сталине () часто показывают пиры, которые устраивал вождь, генсек пил беспробудно,что недалеко от истины.
Условно можно выделить три вида сталинских застолий. Первый - приемы для советской элиты, проходившие в Кремле с 1935 по 1941 и с 1945 по 1949 год. Всего их было 47, причем в пяти случаях виновниками торжества были ученые (полярники, работники высшей школы, участники юбилейной сессии АН СССР). Естественно, центральные газеты давали отчеты об этих банкетах. Второй - застолья Сталина в узком кругу: на ближней даче в Кунцево, на его кремлевской квартире, в резиденциях вождя на юге. И, наконец, дипломатические рауты.
Грандиозные пиры вождя в основном проходили на его Ближней даче, что в Кунцеве, — она сохранилась до наших дней. После смерти жены Сталин стал выпивать чаще обычного.
Сам Сталин ничем особенным не выделялся: на приемах появлялся во френче и сапогах - эта простота вызывала подлинный восторг собравшихся. Был случай: опоздал к началу минут на 45, и все, естественно, ждали, а потом встречали “бурными, несмолкаемыми”. Говорил тихо, микрофонов не было, они появились где-то в 1945 году, а Георгиевский зал огромный, так что слышали в основном самые важные гости, что сидели ближе к хозяевам.
. 7 ноября 1937 года, после парада, узкий круг членов Политбюро и соратников собрался на кремлевской квартире Ворошилова. Как обычно, первый тост за Сталина, но он его отклонил и сказал примерно следующее: кем мы были в начале революции? Ленин - тот орел, а мы на его фоне - “середняки”. И все же именно мы победили, а потом одолели всех внутренних врагов: Троцкого, Каменева, Зиновьева, Рыкова. Называл себя и своих соратников “замухрышками”, “цыплятами”. А о Ленине говорил восторженно: “Человек, который нас воспитал, ковал нас”, “Мы являемся тенью, учениками великого Ленина”... Думаю, опытный, находящийся на вершине власти политик мог позволить себе все, даже самоуничижение, зато с гордостью заявить об одержанных победах. (На совещании в ЦК ВКП(б), сентябрь 1940 года, Сталин заявил: “У нас в партии собираются люди верблюжьи, серые, глядишь, в отчаяние приходишь, потом из этих людей вырабатываются работники. Замухрышки во время забастовок в героев превращались”). Известен тост Сталина за “винтики”. Он прозвучал на приеме в честь участников Парада Победы. Есть, говорил вождь, высшее руководство страны, есть маршалы, генералитет, а есть и простые исполнители - “винтики” великого государства, работающие как надежный часовой механизм (вождь любил обращаться к сравнениям с часовым механизмом), за них и надо выпить.
Случались и казусы. Из газетного отчета о приеме 17 мая 1938 года в честь работников высшей школы следовало, что Сталин неожиданно провозгласил тост... за здоровье Ленина и ленинизма. Непонятно было, как на это реагировать. Объяснение нашлось: по грузинскому обычаю можно провозглашать здравицу за усопшего. Подобный случай произошел в 1932 году во время встречи с писателями у Максима Горького - он предложил выпить за “великого человека Ленина”. А в 1939 году, когда Сталин отмечал свое 60-летие (было приглашено ровно 60 человек), поднял бокал за здоровье Чкалова, погибшего всего несколько месяцев назад.
С Чкаловым связан и такой эпизод. 17 марта 1938 года на банкете в честь папанинцев прославленный летчик перебил застольную речь Сталина: так он торопился выпить за вождя, ради которого готов был отдать жизнь. В ответ Сталин возразил: мол, не надо ради меня, старика, жертвовать собой, тост нужно поднимать за готовое идти на подвиг молодое поколение, к которому принадлежит Чкалов (ему тогда было всего 33 года). Захмелевшего Чкалова надо было урезонить, но как? Ведь это был народный герой, совершивший сверхдальние перелеты на Дальний Восток и в Америку, где его чуть ли не на руках носили. Сталин поступил дипломатично: подошел к Чкалову, взял его под руку и вывел в другой зал. Там тет-а-тет они выпили... нарзану и вернулись обратно. Чкалов был удовлетворен.
Человек жесткий, властный, Сталин во время приемов вел себя подчеркнуто скромно, предпочитая говорить чуть ли не последним. Понятно, что слушали его в полной тишине. За исключение, пожалуй, одного случая, когда Сталина перебивали, да так, что он произносил тост чуть ли не целый час. То была его знаменитая здравица в честь русского народа на приеме командующих войсками Красной Армии 24 мая 1945 года. Правда, в огромном зале было очень шумно, тамада Молотов провозгласил уже свыше 30 тостов за военачальников и политических деятелей. Все устали - отсюда и накладка.
Совсем иначе проходили застолья в узком кругу на сталинской ближней даче в Кунцево (от Кремля до нее можно было доехать минут за 15). Здесь Сталин вел себя по-хозяйски: сам наливал гостям и поднимал тосты за ближайших своих соратников. Их состав менялся незначительно: в “питейную” компанию входили Молотов, Каганович, Ворошилов, Маленков, Берия, Микоян, Хрущев (выбыли Куйбышев, Орджоникидзе, Жданов). Известно лишь несколько случаев, когда приглашались женщины, в основном актрисы Большого театра, однажды выступил Аркадий Райкин. “Верхушка” здесь чувствовала себя свободно: уже не молодые люди, на время забывшие о возрасте, рассказывали анекдоты, в ходу была и нецензурная лексика (источники подтверждают это). На ближней даче был патефон и пластинки. Потехи ради Сталин заставлял соратников танцевать друг с другом. Вождь любил подшутить над ними, и его настрой передавался присутствующим. Генерал М.Джилас, один из сподвижников маршала И.Тито, свидетельствовал: любого могли заставить пить “штрафную” по самому ничтожному поводу, например, если не угадал, какая температура на улице.
Дочь Сталина Светлана в книге воспоминаний “Только один год” приводила немало подобных шуток. Человек встает и произносит тост, а ему незаметно кладут на стул помидор, на который тот и садится, или подсыпают соль в бокал с вином. К таким эпизодам нужно относиться с осторожностью: не представляю, чтобы кто-либо другой (кроме сталинского “разоблачителя” Хрущева) мог это видеть, а тем более рискнул бы рассказывать. Охрана в столовую не заходила, только женщины, приносившие очередные блюда. Но вряд ли у них была охота сплетничать.
Представителей западных союзников не приглашали на застолья в узком кругу. Исключение Сталин сделал для Черчилля. В августе 1942 года британский премьер-министр прилетел в Москву, чтобы лично предупредить правительство СССР: второй фронт в тот год открыт не будет. Черчилль пошутил по этому поводу, что на Северный полюс (то есть в СССР) везет целый айсберг (очень плохую весть). Переговоры шли три дня и завершились приемом в Кремле. Черчилль уже попрощался со Сталиным, как тот вдруг предложил: пойдем, мол, ко мне домой (в кремлевскую квартиру), выпьем немного. Черчиллю, который “всегда был за такую политику”, идея понравилась. “Хозяин” все продумал заранее: разнообразные напитки и изысканные яства были в изобилии. Сталин предупредил: у меня есть дочь Светлана, она рыженькая. Черчилль подхватил: и у меня есть дочь Сара, и тоже рыженькая. Светлана действительно появилась и как бы помогала накрывать на стол.
За столом еще были Молотов и два переводчика. И сколько, вы думаете, они просидели? Шесть часов! Говорили о разном (о военных поставках союзников, планах их высадки в Северной Норвегии, действиях британского флота...), вспомнили даже о визите Молотова в Берлин в 1940 году.
- Это не тогда Сталин перепил Черчилля?
- Нет, нечто подобное было накануне, на приеме в Кремле. Тогда в окружении Сталина забеспокоились - не слишком ли много он пьет, но тот успокоил: Россию, мол, не пропью. А Черчилль действительно был сильно под хмельком.
За девять лет до этого приглашение на ужин в узком кругу получил посол США Буллит. Вождь предложил американским дипломатам отужинать в кремлевской квартире Ворошилова. Было провозглашено ни много ни мало 50 тостов. Прощаясь, Буллит хотел подать руку Сталину, а тот неожиданно для посла его поцеловал. Американец в ответ тоже поцеловал советского вождя. Западные исследователи до сих пор ломают голову: что значил этот жест Сталина? Свидетельствовал ли он о расположении к гостю, или то было проявление восточного коварства? Понятно, что несуразицы в работах зарубежных историков по этому поводу предостаточно.
Известно, что Иосиф Виссарионович намеренно спаивал соратников, чтобы развязать им язык. Так, один из приближенных Кобы Михаил Томский, выпив лишнего, не сдержался и бросил вождю: “И на тебя найдется пуля”. Тем самым Томский вынес себе приговор.
—
На гулянках Сталин дурачился как мог, — заставлял людей танцевать, орать песни, ходить вприсядку, — продолжает собеседник. — Однажды Берия по пьяной лавочке приклеил к спине Хрущева листок с надписью “Хрен”. Если кто-то являлся на мероприятие в белом костюме, ему обязательно подкладывали на стул помидор.
А Молотов после очередной попойки обнаружил в своем белоснежном пальто кусок вареной курицы.
Надо заметить, супруга Сталина Надежда Аллилуева не отставала от честной компании. После очередного застолья она и покончила жизнь самоубийством. Причин ее тогдашнего конфликта со Сталиным называли много. Но очевидно одно: Аллилуева в момент смерти была нетрезва.
Матьяш Ракоши, руководитель Венгерской партии трудящихся, которому в 50–е годы случалось обедать со Сталиным как наедине, так и в компании членов Политбюро, вспоминал: "По вечерам Сталин выпивал. Я нередко наблюдал, как из высокой, не подходящей для шампанского рюмки он мелкими глотками пил красное цимлянское или шампанское. Но это было похоже на то, как он курил, значительно больше времени тратя на разминание папирос "Герцеговина", набивку трубки и на постоянное ее прикуривание, чем на само курение. Он хорошо знал грузинские вина, обращал мое внимание на белое "Цинандали", красное "Хванчкара" и обычно присылал несколько бутылок. Я тоже посылал ему добрые венгерские вина, о которых он отзывался с большой признательностью".
Ракоши отмечал и непринужденную обстановку застолий: "Рассказывались анекдоты, нередко даже сальные, под громкий смех присутствующих". Завязывая со спиртным,после двух инсультов,случившихся с ним после войны, вождь тем не менее не отказывался от привычки спаивать своих гостей и соратников.
Милован Джилас, один из руководителей Югославии, упоминал о самых фантастических предлогах, под которыми генсек заставлял своих сотрапезников напиваться. Каждый из присутствовавших должен был назвать температуру воздуха на улице, а затем в виде штрафа выпить столько стопок водки, на сколько градусов он ошибся.
Как вспоминал соратник вождя Анастас Микоян, сталинские вкусы в еде за три десятка лет претерпели значительные изменения. До смерти Надежды Аллилуевой обед генсека обычно состоял из трех блюд: на первое — суп, на второе — мясо или рыба, компот на третье. Иногда на закуску — селедка. Постепенно количество блюд увеличивалось, они становились разнообразнее, и совместные трапезы с соратниками превратились в роскошные пиры.
Генсек очень любил рыбные и мясные блюда. "Несколько сортов всегда было, — рассказывал Микоян. — Дунайскую сельдь очень любил, керченскую, рыбца копченого, шемаю копченую, отварную рыбу. Птицу любил: цесарок, уток, цыплят. Любил тонкие ребра барашка, приготовленные на вертеле. Очень вкусная вещь. Мало мяса, сухо зажаренное. И перепела отварные. Это были самые лучшие блюда".
Генерал армии Штеменко, впервые попавший на Ближнюю в годы Великой Отечественной, так описывал трапезу вождя: "Обед у Сталина, даже очень большой, всегда проходил без услуг официантов. Они только приносили в столовую все необходимое и молча удалялись.
"По давно заведенному порядку перед Хозяином стоял удлиненной формы, очень красивый хрустальный графин с бесцветной жидкостью и запотевшими боками. И.В. Сталин перед ужином обычно выпивал одну-две рюмки коньяку, а потом пил только сухое грузинское вино, наливал его из бутылок, этикетки на которых были отпечатаны на машинке.
Первые обеденные блюда в больших судках располагались несколько в стороне на другом столе. Там же стояли стопки чистых тарелок. Сталин подходил к судкам, приподнимал крышки и, заглядывая туда, вслух говорил, ни к кому, однако, не обращаясь: "Ага, суп… А тут уха… Здесь щи… Нальем щей", — и сам наливал, а затем нес тарелку к обеденному столу. Без всякого приглашения то же делал каждый из присутствовавших. Затем приносили набор вторых блюд, и каждый так же сам брал из них то, что больше нравится…"
В Кремль Сталин уезжал только раз в день, в 17–18 часов, и работал до 22–23 часов и позже. Уже далеко за полночь, иногда после просмотра кинофильма, Сталин уезжал на «ближнюю» дачу, и на поздний ужин, который он называл обедом, часто приглашал своих друзей и партийных соратников.
За “обедом” решались и государственные проблемы. Во время таких обедов поглощалось много алкоголя, но Сталин, по многим свидетельствам, пил только грузинские вина. Ложился спать в 3 или 4 часа утра. Уже в кровати просматривал некоторые книги из своей библиотеки.
Вставал Сталин между 10 и 11 часами утра. * * *
Ракоши утверждал, что последнее ночное застолье, в котором он принял участие, состоялось осенью 1952 года: "Когда после трех часов утра Сталин вышел из комнаты, я заметил членам Политбюро: "Сталину уже 73 года, не вредят ли ему подобные ужины, затягивающиеся до поздней ночи?" Товарищи успокоили меня, говоря, что Сталин знает меру. Действительно, Сталин вернулся, но через несколько минут встал, и компания начала расходиться. А через полгода я видел Сталина уже на траурном постаменте".
Сталин поглощал количество еды, огромное даже для более крупного человека. Чаще всего это были мясные блюда - здесь чувствовалось его горское происхождение. Он любил и различные специальные блюда, которыми изобилует эта страна с разным климатом и цивилизациями, но я не заметил, чтобы какое-то определенное блюдо ему особенно нравилось. Пил он скорее умеренно, чаще всего смешивая в небольших бокалах красное вино и водку (Джилас принял за нее воду, как до него Штеменко. - В.К.). Ни разу я не заметил на нем признаков опьянения, чего не мог бы сказать про Молотова, а в особенности про Берию, который был почти пьяницей. Регулярно объедавшиеся на таких ужинах, советские вожди днем ели мало и нерегулярно, а многие из них один день в неделю для "разгрузки" проводили на фруктах и соках. На этих ужинах перекраивалась судьба громадной русской земли, освобожденных стран, а во многом и всего человечества".
Не прошло и трех лет, как Джилас вновь в Москве и вновь приглашается на Ближнюю дачу, что означало со стороны Сталина высшую форму доверия и расположения. Но как резко изменилась атмосфера застолий:
"Ужин начался с того, что кто-то, думаю, что сам Сталин, предложил, чтобы каждый сказал, сколько сейчас градусов ниже нуля, и потом, в виде штрафа, выпил бы столько стопок водки, на сколько градусов он ошибся. Я, к счастью, посмотрел на термометр в отеле и прибавил несколько градусов, зная, что ночью температура падает, так ошибся всего на один градус. Берия, помню, ошибся на три и добавил, что это он нарочно, чтобы получить побольше водки.
Подобное начало ужина породило во мне еретическую мысль: ведь эти люди, вот так замкнутые в своем узком кругу, могли бы придумать и еще более бессмысленные поводы, чтобы пить водку, - длину столовой в шагах или число пядей в столе. А кто знает, может быть, они и этим занимаются! От определения количества водки по градусам холода вдруг пахнуло на меня изоляцией, пустотой и бессмысленностью жизни, которой живет советская верхушка, собравшаяся вокруг своего престарелого вождя и играющая одну из решающих ролей в судьбе человеческого рода. Вспомнил я и то, что русский царь Петр Великий устраивал со своими помощниками похожие пирушки, на которых ели и пили до потери сознания и решали судьбу России и русского народа.
Ощущение опустошенности такой жизни не исчезало, а постоянно ко мне во время ужина возвращалось, несмотря на то что я гнал его от себя. Его особенно усугубляла старость Сталина с явными признаками сенильности. И никакие уважение и любовь, которые я все еще упрямо пестовал в себе к его личности, не могли вытеснить из моего сознания этого ощущения. В его физическом упадке было что-то трагическое и уродливое. Но трагическое не было на виду - трагическими были мои мысли о неизбежности распада даже такой великой личности. Зато уродливое проявлялось ежеминутно. Сталин и раньше любил хорошо поесть, но теперь он проявлял такую прожорливость, словно боялся, что ему не достанется любимое блюдо. Пил же он сейчас, наоборот, меньше и осторожнее, как бы взвешивая каждую каплю - чтобы не повредила".
Последним напитком, который в своей жизни вкусил Сталин, было "Маджари". "Как обычно, когда гости к Хозяину приезжали, мы вырабатывали с ним меню, - вспоминал бывший охранник Сталина Лозгачев. - В ночь с 28 февраля на 1 марта у нас было меню: виноградный сок маджари... Это молодое виноградное вино, но Хозяин его соком называл за малую крепость. И вот в эту ночь Хозяин вызвал меня и говорит: "Дай нам сока бутылки по две". Кто был в ту ночь? Обычные его гости: Берия, Маленков, Хрущев и бородатый Булганин. Через некоторое время опять вызывает: "Еще принеси сока". Ну принесли, подали. Все спокойно. Никаких замечаний. Потом наступило четыре утра... В пятом часу подаем машины гостям..."
Итак, в ту ночь пили "Маджари". Оно действительно очень слабое, не более 3-4 градусов...
А в шесть часов вечера того же дня - воскресенья 1 марта 1953 года - тот же Лозгачев, войдя со страхом в комнату, где ночью проходил "обед", нашел Сталина лежащим на полу без сознания, разбитого параличом.
-----------------------------------------------------------------------------------
Добавлено спустя 27 минут 38 секунд:НАСЛЕДСТВЕННОСТЬ«...отец Сталина тоже был алкоголиком. И сын Сталина Василий тоже был алкоголиком — и умер в изоляторе для алкоголиков... У матери Сталина сначала было 3 нежизнеспособных ребёнка, а Сталин был 4-ым и единственным, кто выжил» (Климов, 1994: 27, 36).
«Он был сын пьяницы, презираемого всем посёлком, и умной волевой женщины, на которой держался весь дом, из-за чего вечно пьяный муж ненавидел её лютой ненавистью...
Дочь сына Якова, «по мнению некоторых психиатров», страдала «вялотекущей шизофренией». Сын от второй жены «вскоре после смерти отца спился и умер опустившимся алкоголиком. Дочь, выходив много раз замуж,
в конце концов бросила своих детей и тайком уехала в страну, с которой враждовала её родина, и там стала публиковать книги против отца»» (Буянов, 1994: 43).
(Старший сын Яков) «кончил жизнь самоубийством в фашистском концлагере, спровоцировав охранника на выстрел в упор (это была уже вторая попытка, первый раз он стрелялся самостоятельно в 18 лет)» (Меняйлов, 1997: 106).
(Дочь Светлана) «Свою жизнь она закончила в психиатрической больнице» (Ноймайр, 1997: 445).
К ВОПРОСУ О ПСИХИЧЕСКОМ ЗАБОЛЕВАНИИ
«Здоровое недоверие — хорошая основа для совместной работы».
Сталин
«Коль скоро у Сталина речь идёт о наследственной отягощённости алкоголизмом, то у него при рождении мог иметь место фетальный алкогольный синдром с характерными черепно-лицевыми дисморфиями, пороками развития сердечно-сосудистой системы и конечностей, а также признаками антенатальной задержки роста и развития» (Гиндикин, Гурьева, 1999: 190).
«В юные и молодые годы у И. Сталина в определённых ситуациях ярко выступали шизоидные черты характера — замкнутость, нелюдимость, отчуждение от окружающих, эмоциональная холодность, поразительная сдержанность в проявлении чувств, неспособность к сопереживанию, нонконформизм в поведении, погружение во внутренний мир необычных интересов. Эти качества проявлялись в трудных ситуациях. Впервые это случилось в духовной семинарии с её интернатом и иезуитскими порядками... Впрочем, на всю жизнь он сохранил шизоидные черты — поразительную сдержанность в проявлении чувств (до того, как в старости появились признаки церебрального склероза), холодная невозмутимость... Одним из сильных, провоцирующих паранойяльные черты факторов является ситуация, когда в руках шизоида оказывается огромная власть. До 39 лет Сталину такие случаи не представлялись. ...в последний год жизни паранойяльное развитие достигло уровня бредового психоза» (Личко, 1994: 16).
«Трудно, невозможно понять и объяснить перелом в психике Иосифа Виссарионовича, начавшийся к концу двадцатых годов и обостривший самые скверные черты характера, если не учитывать те неприятности, которые обрушились на Сталина в личной жизни». (В. М. Бехтерев[1]) «осмотрел Иосифа Виссарионовича дважды за одни сутки. Утром и поздно вечером после работы. На кремлёвской квартире... Заключение Владимира Михайловича было безрадостным. Неуравновешенная психика. Прогрессирующая паранойя с определённо выраженной в данный момент чрезмерной подозрительностью, манией преследования... Странно, однако, на самого Сталина заключение Бехтерева не произвело особого впечатления. Подозреваю, что ему говорили уже о заболевании, и довольно давно. Вероятно, он имел дело с психиатрами ещё до революции». (После того, как в 1928 г. обнаружилось, что жена (Надежда Сергеевна) изменяет Сталину с его сыном от первого брака Яковым) «для Иосифа Виссарионовича столь нелепая семейная обстановка обернулась периодическими обострениями его душевной болезни» (Успенский, 1990: 201–202, 212–213, 257).
«Из рассказа Мясищева[2] можно предположить, что Бехтерева вызывали на консультацию в связи с развивающейся сухорукостью Сталина, а паранойю он установил попутно... Лидия Шатуновская пишет: «В конце двадцатых годов Сталин впал в состояние тяжёлой депрессии. Пригласили Бехтерева, который провёл с ним несколько часов, а затем на вопросы окружающих сказал: «Диагноз ясный. Типичный случай тяжёлой паранойи...»» (Мороз, 1988: 12).
(В 1989 г. в «Литературной газете» были опубликованы мнения высококвалифицированных психиатров по поводу психического состояния И. В. Сталина) «Жизнь Сталина, его замкнутость, необычайная подозрительность, крайне своеобразное мышление, при котором любые реальные факты игнорировались или подчинялись его собственным идеям, грандиозная мания величия и преследования с периодическими обострениями. Многомиллионные жертвы, которые Сталин приносил с исключительной лёгкостью ради утоления собственного бреда и страха перед «врагами», — всё это укладывается в схему параноидной шизофрении... Считаю, что есть достаточно фактов, наводящих на мысль: страной тридцать лет правил душевнобольной» (О. Виленкин, профессор, зав. каф. психиатрии Дагестанского мед. ин-та). «Кое-что в поведении Сталина действительно смущает. Не исключено, что у него, в самом деле, были периоды, когда мог возникать бред. Но возникал ли он в действительности — для этого нужны доказательства. Вызывают подозрение некоторые характерологические особенности Сталина. Холодность к детям. К внукам. Холодность и отсутствие глубоких привязанностей к кому бы то ни было. Но ведь это не сумасшествие и не бред — это характерологические особенности» (А. Г. Гофман, профессор, руководитель отд. Моск. НИИ психиатрии МЗ РСФСР). «Сталин всё время жил сверхценными идеями» (Н. П. Бехтерева, академик, дир-р Ин-та экспер. медицины АМН СССР). «Тяжёлый психопат» (М. Е. Бурно, доцент каф. психотерапии ЦИУ врачей, Москва). «Такие черты, как обострённая подозрительность, преобладающая идея о своём особом значении, особой миссии, крайний эгоизм, чрезмерное самомнение, односторонность в оценках, нетерпимость к чужому мнению, злопамятная обидчивость — всё это свойства далеко не гармонической личности. В психиатрии такие личности относятся к психопатическим, паранойяльно психопатическим... Усиление подозрительности, нетерпимости, мнительности и других тяжёлых характерологических качеств, повлекших за собой начиная с тридцатых годов волны репрессий, — всё это с большей долей вероятности можно объяснить длительной гипертонической болезнью и атеросклерозом. При этих недугах, как известно, поражаются сосуды мозга. В результате уже имевшиеся особенности личности обостряются, характер становится всё более невыносимым. Болезнь эта протекает волнообразно за сёт возникающих время от времени нарушений мозгового кровообращения, мелких или крупных кровоизлияний» (Н. Корнетов, к.м.н., научн. руковод. отд. НИИ псих. здоровья Томского научного центра АМН СССР) (Павлов, Федотова, 1989: 13).
«...степень его недоверия, подозрительность, боязнь отравления заходили в последний год жизни столь далеко, что были случаи, когда Сталин, запершись у себя в кабинете, лично готовил себе пищу на электроплитке. Зная, как он ненавидел это занятие, и, учитывая, что таким кустарным образом можно приготовить лишь самое примитивное блюдо — яичницу или отварные макароны, — кажутся совершенно невероятными и фантастическими подобные действия Сталина. Но они зафиксированы достаточно объективными свидетелями. А это значит, что Сталин переживал тяжелейший психологический кризис» (Похлёбкин, 1997: 53).
«Параноидные черты как проявление психопатии» (Lange-Eichbaum, Kurth, 1967: 533).
«Это была та самая мания, которая отравила жизнь и многим другим тиранам. Она измучила Тиберия и Домициана, она терзала Людовика XI и султана Алла-эд-дина, она доводила до сумасшествия Грозного и Павла I. Притом она оставалась лишь одной стороной более общего психического расстройства, того самого, которое носит в психиатрии название кесарского помешательства. Заключается оно в сочетании мании преследования, во-первых, с верой в своё безмерное превосходство над всеми людьми прошлого и настоящего и с утратой ясного представления о границах своего могущества. Как правило, кесарское помешательство деспота выражается внешне в усилении беззаконных и бесчеловечных расправ, в принятии преувеличенных мер к собственной безопасности, в неустанных заботах о самопрославлении и в цепочке грандиозных, но зачастую ненужных для государства, даже нелепых строительных начинаниях» (Андреев, 1992: 465).
«Генералиссимус Иосиф Сталин страдал токсикофобией (боязнь отравления) и авиафобией (боязнь полётов на самолёте). Будучи главнокомандующим, он ни разу не побывал на фронте, а на мирную конференцию в Потсдам отправился поездом, который охраняли 17 тыс. бойцов НКВД и 8 бронепоездов. Кроме того, знаменитые ночные бдения Сталина заставляют подозревать у него сомнифобию (боязнь ложиться спать). Известно, что заснуть Сталин мог лишь в состоянии полного истощения, до которого он доводил себя, работая по ночам. …болел калигинефобией (страх перед женщинами, которые ему нравились)… Отчаянно робея перед предметами своей романтической влюблённости, он в то же время легко прибегал к услугам проституток. От одной из них он и заразился сифилисом, который в конце концов привёл его к безумию и потере зрения» (Фенько, 2001: 53).
«...в последний год жизни паранойяльное развитие у Сталина достигло психотического уровня: сверхценные идеи трансформировались в бредовые» (Кандыба, 1998: 303).
«Сталин был здоровым тираном безумного общества... Иными словами, никакой выраженной душевной болезни у светоча коммунизма не было и сводить всё к якобы имевшейся у него душевной аномалии нельзя, это невежественно, ни на чём не основано... Я бы отнёс Сталина к тем уникальным личностям, которые в самой феноменальной форме сконцентрировали в себе всё, что свойственно как больным, так и здоровым тиранам. Сталина можно считать параноиком, т. е. психопатом со склонностью к бредообразованию (особенно идей преследования и величия)...» (Буянов, 1991: 35, 37).
«Фромм считает Сталина ярчайшим клиническим примером
несексуального садизма» (Ноймайр, 1997: 460).
«В сложном конгломерате личностных расстройств у Сталина на передний план выходят то эпилептоидные черты (начиная с подросткового возраста, но проявлявшиеся весьма отчётливо и на всех последующих этапах жизни), то черты психопата-фанатика (с юношеского возраста и всю оставшуюся жизнь), то отдельные истерохарактерологические и экспансивно-шизоидные особенности (периодически на протяжении всей жизни), то паранойяльные особенности (усиливающиеся с годами)… В целом, если рассматривать эту мозаичную психопатию в аспекте её отношений с обществом, её нельзя не признать асоциальной… поскольку аморальность Сталина, начиная с его подростково-юношеского возраста, совершенно бесспорна… Однако главное в динамике психопатологических расстройств Сталина — это наличие признаков патологического развития личности. Последнее включает в себя три главных компонента. Во-первых, это возвеличивание своей значимости путём абсолютного руководства построением 1-го в мире социалистического (а в перспективе — и коммунистического) государства… В этом варианте для Сталина характерно появление идей величия… Наличие ригидности в его психике, связанное с присутствием фанатических и эпилептоидных свойств, обусловило его склонность к формированию сверхценных образований… В-третьих, это формирование (особенно заметное в последние годы жизни) параноида — т. е. идей преследования, сопряжённых с переживаниями патологического страха… Начиная с 1949 г. (с 70 лет) у него отмечалось несомненное присоединение возрастных изменений и соматогенных расстройств (гипертоническая болезнь, атеросклероз, также оказывающих пагубное влияние на психику)» (Гиндикин, Гурьева, 1999: 192–195).
«В 1952 г. декомпенсация, достигшая бредового уровня, развилась уже на фоне атеросклеротического поражения мозга. Появились выпадения памяти… именно в этот период Сталин, прежде сдержанный, стал крайне вспыльчивым… Сказанное позволяет придти к заключению, что в последний год жизни паранойяльное развитие у Сталина достигло психотического уровня: сверхценные идеи трансформировались в бредовые» (Щиголев, 2003: 307).
«Вскрытие мозга Сталина, проведённое в 1953 г… показало признаки артериосклероза, по крайней мере, пятилетней давности. Сегодня его состояние было бы названо как «ранняя стадия многоинфарктного слабоумия». …при когнитивном ухудшении и ранней стадии слабоумия двуязычные индивиды часто сначала утраивают способность владения вторым языком и возвращаются к родному языку, несмотря на десятилетия общения преимущественно на своём втором языке, как постыдно произошло со Сталиным» (Голдберг, 2007: 88, 248).
ОСОБЕННОСТИ ПРАВЛЕНИЯ
«Один из самых значительных западных биографов Сталина Роберт Такер, а также некоторые другие авторы считают, что диктатор был личностью с параноидальными тенденциями... Однако параноическая психопатия Сталина не считается болезнью. Свои основные решения Сталин никогда не принимал в состоянии невменяемости. Он всегда изучал другие точки зрения, очень часто запрашивал мнение того или иного специалиста. В последние годы его жизни мания преследования значительно усугубилась» (Белади, Краус, 1990: 229).
«Можно предположить, что всё происходящее в стране в 30-е и 40-е годы было проекцией его собственных бредовых констелляций» (Руднев, 2005: 127).
«Подозрительность Сталина развивалась не на пустом месте, а его нелёгкий характер, что немаловажно, стал таковым ещё из-за того, что и в личной жизни у него не всё обстояло далеко не блестяще» (Бушков, 2008: 374).
Психопатологический анализ личности Сталина проведён биографами-психиатрами достаточно обстоятельно. Психоаналитики могли бы обнаружить у «вождя народов» ещё одну причину (помимо социально-исторических) его необыкновенной славы и длительной популярности. Архетип (форма бессознательных влечений человека) «Ожидания Чуда» времён Ленина генералиссимус Сталин сменил другой архетипической тенденцией — «Героическим Мифом». Согласно этой модели народ получает осуществление всех своих желаний не сразу (как при «Ожидании Чуда»), а через долгий период борьбы и страданий. Присутствовали все части мифологической структуры: сам Герой, которому поклоняется весь народ, коварный Враг, с которым он борется, неизбежность страданий и жертвенности со стороны народа. Этот миф успешно эксплуатировал подсознательные стремления миллионов людей более тридцати лет.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Андреев, Д. Л. (1992) Роза Мира. М.: «Иной Мир».
Белади, Л., Краус, Т. (1990) Сталин. Пер. с венг. М.: «Политиздат».
Бушков, А. А. (2008) Сталин. Красный монарх. Хроники великого и ужасного времени. М.: ЗАО «ОЛМА Медиа Групп».
Буянов, М. И. (1991) Приключения древней загадки. (Истерия, история, суеверия). М.: «Прометей».
Буянов, М. И. (1994) Лики великих, или знаменитые безумцы. М.: Российское общество медиков-литераторов.
Гиндикин, В. Я., Гурьева, В. А. (1999) Личностная патология. М.: «Триада-Х».
Голдберг, Э. (2007) Парадокс мудрости. Научное опровержение «старческого слабоумия». М.: «Поколение».
Кандыба, В. М. (1998) Люди и феномены. Удивительные феномены разных стран и эпох. СПб.: «Лань».
Климов, Г. П. (1994) Протоколы советских мудрецов. М.: АО «Астра семь».
Личко, А. Е. (1994) Был ли болен «Отец народов»? // «Медицинская Газета». № 17 (4.03). С. 16.
Меняйлов, А. А. (1997) Катарсис. Подноготная любви. Психоаналитическая эпопея. М.: «КРОН-ПРЕСС».
Мороз, О. (1988) Последний диагноз // «Литературная Газета». № 39 (28.09). С. 13.
Ноймайр, А. (1997) Диктаторы в зеркале медицины. Наполеон. Гитлер. Сталин. Ростов на Дону: «Феникс».
Павлов, А., Федотова, З. (1989) Консилиум // «Литературная Газета». № 31 (2.08). С. 13.
Похлёбкин, В. В. (1997) Он заказывал «острые блюда» // «Огонёк». №42. С. 50–53.
Руднев, В. П. (2005) Словарь безумия. М.: Независимая фирма «Класс».
Успенский, В. Д. (1990) Тайный советник вождя. Роман-исповедь. Кн. 1. М.: «Советский патриот».
Фенько А. (2001) Справочник психопата // «Власть», аналитический еженедельник. № 26. С. 52–55.
Щиголев, И. И. (2003) Психиатры об известных личностях. Брянск: Издательство БГПУ.
Lange-Eichbaum, W., Kurth, W. (1967) Genie, Irrsinn und Ruhm. Genie-Mythus und Pathographie des Genies. 6. Aufl. München-Basel: Reinhardt.
[1] Бехтерев В. М. (1857–1928) — русский учёный.
[2] Мясищев В. Н. (1893–1973) — сов. психиатр, директор Психоневрологического института им. В. М. Бехтерева.